National histologists, cytologists and embryologists during the Great Patriotic War (to the 75th anniversary of Victory)

Abstract

Full Text

Целью настоящей статьи является описание научно-исследовательской и преподавательской деятельности российских гистологов, цитологов и эмбриологов в годы Великой Отечественной войны. Начавшаяся в 1941 г. Великая Отечественная война прервала мирный труд нашей страны. Во время военных действий здания многих вузов и НИИ были разрушены, большинство вузов, находящихся в европейской России, были эвакуированы в глубокий тыл. Так, например, 1-й Московский медицинский институт им. И. М. Сеченова был эвакуирован вг. Уфу, Воронежский медицинский институт - вг. Ульяновск, Военно-медицинская академия им. С. М. Кирова - вг. Самарканд, основная часть сотрудников 1-го Ленинградского медицинского института им. И. П. Павлова - вг. Красноярск, часть сотрудников Ленинградского педиатрического медицинского института - вг. Омск, биологический факультет Ленинградского университета - вг. Саратов, ряд медицинских вузов и НИИ были эвакуированы в г. Томск [1, 8, 11, 18, 27, 29, 30, 34, 35]. В первый период войны многие учёные ушли на фронт (были призваны в армию либо воевали в составе народного ополчения). Многие гистологи служили на различных должностях в учреждениях военной медицины. Так, в составе Ленинградского фронта служили в медсанбатах известные отечественные гистологи, цитологи и эмбриологи: декан биофака ЛГУ проф. Д. Н. Насонов, профессор ЛГУ Ю. И. Полянский, профессор ЛГУ В. Я. Александров, доц. ЛГУ Н. Л. Гербильский, в патологоанатомических лабораториях Ленинградского фронта - проф. П. В. Макаров (начавший войну бойцом артиллерийско-пулемётного батальона, был дважды ранен), доц. В. П. Михайлов, доц. Я. А. Винников. Заведующий лабораторией отдела морфологии Всесоюзного института экспериментальной медицины (ВИЭМ) патолог и гистолог В. Г. Гаршин, оставшись в блокадном Ленинграде, стал консультантом военных госпиталей и руководителем городской патологоанатомической службы. Начальниками госпиталей были профессор Омского медицинского институтаВ. Г. Елисеев (в 1941-1942 гг. вг. Омске), доцент кафедры гистологии Военно-медицинской академии В. В. Лавренко. Преподаватель кафедры гистологии 2-го Московского мединститута Т. А. Григорьева в годы войны была хирургом эвакогоспиталя (г. Фрунзе). Аспирант кафедры гистологии Ростовского медицинского нститута А. А. Колосова была в армии старшим врачом полка [4, 21, 26, 29-31, 36, 40]. Участвовали в боевых действиях в составе различных родов войск (в том числе и военными врачами) гистологи, цитологи и эмбриологи. Доцент 1-го Ленинградского мединститута и научный сотрудник отдела общей морфологии ВИЭМ Л. Н. Жинкин воевал в пехотном батальоне, был дважды ранен [19]. Участником войны был преподаватель кафедры гистологии Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова Л. С. Сутулов (в 1944 г. награждён орденом Красной Звезды) [14]. Ассистент кафедры гистологии Саратовского медицинского института Г. А. Коблов воевал рядовым в пехоте. Научный сотрудник ВИЭМ цитолог А. С. Трошин был командиром пулемётного взвода. Преподаватель кафедры гистологии 1-го Ленинградского мединститута им. И. П. Павлова Н. Н. Кочетов преподавал в школе санинструкторов на Ленинградском фронте. Аспирант кафедры гистологии ЛГУ А. П. Гладкий с июня 1941 г. и до конца войны участвовал в боевых действиях в должности начальника химической службы части на Карельском и Белорусском фронтах [29-31, 36]. В составе различных родов войск воевали солдаты и офицеры, ставшие после войны известными гистологами, цитологами и эмбриологами, руководителями кафедр и лабораторий. Командирами санитарных рот были В. П. Бабминдра и П. А. Мотавкин. Рядовым санитаром в мотострелковой дивизии был Ю. К. Елецкий, в составе дивизии он прошёл от Москвы до Кенигсберга [12]. Рядовым в пехоте воевал В. А. Шахламов, артиллеристом был А. А. Заварзин (мл.), связистом служил Г. С. Катинас, лётчиком был В. В. Козлов, в бомбардировочной авиации лётчиками-штурманами воевали Ю. Н. Копаев и Н. И. Ляпин, военфельдшерами служили Е. Ф. Котовский, И. П. Шлыков, М. Д. Зайденберг, военными врачами были М. Я. Субботин, М. Г. Шубич, Г. Г. Горюн [29, 30]. Курсант военного училища А. Л. Поленов, находясь в блокадном Ленинграде в 1941-1942 гг., участвовал в противовоздушной обороне города. В. Н. Майоров после окончания Чкаловского училища зенитной артиллерии участвовал в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны [29, 30, 36]. В годы войны погибли многие советские учёные - цитофизиолог М. В. Шахлевич, гистолог В. Г. Тамарин, зоолог и цитолог Г. С. Гурвич и мн. др. В блокадном Ленинграде погибли от истощения гистологи - проф. А.В Немилов, доц. А. П. Римский-Корсаков, в состоянии тяжёлого истощения при эвакуации из блокадного Ленинграда в 1942 г. умер эмбриолог проф. П. П. Иванов [29, 30]. Военные действия не только разрушили многие вузы и НИИ, ухудшилась связь между учёными, резко уменьшилась возможность публикации научных работ, так, в блокадном Ленинграде перестал издаваться основной журнал морфологов «Архив анатомии, гистологии и эмбриологии» [16]. Однако и в тяжёлые годы войны отечественные учёные-морфологи продолжали самоотверженно трудиться, готовили врачей, а также проводили научные исследования. О боевых подвигах учёных-медиков в годы войны написано много [17, 29, 30], в том числе и в журнале «Архив анатомии, гистологии и эмбриологии» [29, 30]. Менее отражён в литературе мирный труд учёных (их исследовательская и преподавательская работа) в годы войны. В конце 1942 - начале 1943 гг. большинство учёных из армии были демобилизованы и вернулись к научно-исследовательской и преподавательской деятельности. В составе действующей армии были оставлены учёные, являющиеся врачами-клиницистами либо работавшие в лабораториях военных госпиталей. Так, цитолог и зоолог, будущий чл.-кор. АН СССР Ю. И. Полянский с самого начала войны вступил добровольцем в ряды Советской Армии и до 1945 г. служил в различных медицинских учреждениях армии, при этом продолжал заниматься научными исследованиями, направленными на нужды обороны, в частности, вопросами распространения паразитических кишечных простейших среди воинских контингентов Ленинградского фронта. Результаты его исследований были положены в основу разработок мероприятий по профилактике и лечению кишечных паразитарных инфекций. За успехи в воинской службе удостоен ордена Красной Звезды [40]. Цитолог и гистолог П. В. Макаров в годы войны, работая в эвакогоспиталях, выполнил ряд исследований по изучению газовой гангрены с помощью прижизненной окраски. В результате этих исследований им была разработана методика быстрого диагностирования газовой гангрены, основанная на анализе изменений мышечной ткани при анаэробной инфекции в зависимости от видового состава главенствующей микрофлоры [26]. Преподаватель Ленинградского университета, основоположник экологического направления в гистофизиологии, гистолог и ихтиолог Н. Л. Гербильский в 1943-1944 гг., будучи начальником лаборатории в эвакогоспитале в составе Ленинградского фронта, с использованием гистологических методов разработал на основе жира различных рыб ряд лекарственных средств и обосновал их использование для лечения огнестрельных ран и ожогов [4]. В. Г. Елисеев в военное время продолжал заниматься вопросами гистофизиологии соединительной ткани, обращая особое внимание на вопросы реактивных изменений соединительной ткани в условиях раневого процесса. В результате его работ в практику госпиталей для лечения ран были рекомендованы разработанные им витаминосодержащие мази, которые ускоряли процессы заживления ран [21]. Если в довоенное время основные центры науки располагались в европейской части страны, то после захвата немецко-фашистскими войсками части западных регионов СССР и эвакуации вузов и НИИ на восток страны научные исследования продолжались в этих регионах. Так, часть сотрудников отдела общей морфологии во главе с А. А. Заварзиным находились в эвакуации в г. Томске, где продолжали свои исследования. Значительный объём научных исследований гистологов, цитологов и эмбриологов в период войны был направлен на обеспечение нужд фронта. С началом войны планы научноисследовательской деятельности учёных были пересмотрены, многие научные исследования, не имеющие отношения к нуждам обороны страны, из планов были в этот период исключены, приоритет отдавался тем исследованиям, которые могли помочь фронту. В тылу во всех регионах с первых дней Великой Отечественной войны были организованы комитеты учёных по содействию промышленности, транспорту и сельскому хозяйству в военное время. Один из первых таких комитетов был создан в г. Томске, где его возглавил эмбриолог Б. П. Токин [7, 34]. Этот комитет объединил несколько сотен учёных Сибири, а также учёных, эвакуированных в Сибирь из Ленинграда, Москвы и других городов, оккупированных немецкофашистскими войсками. Так, в 1941-1942 гг. вг. Томске находились около 900 эвакуированных профессоров и доцентов. Эта общественная организация действовала до 5 мая 1945 г. [34]. Учёные медико-биологического бюро этого комитета (среди которых был гистолог Б. И. Лаврентьев) предложили использовать местное лекарственное сырьё для госпиталей и больниц. В результате чего Томский химикофармацевтический завод наладил производство из местного сырья ланолина, экстракта хвои, перетрума [17, 33]. Результаты исследований эмбриолога Б. П. Токина и его сотрудников (г. Томск) по изучению фитонцидов растений, как антисептиков, как средств борьбы с микроорганизмами (начатые в довоенное время), в период войны в условиях нехватки лекарств были внедрены в практику лечебных учреждений. Например, сок и мякоть лука и чеснока широко и эффективно использовались во многих госпиталях для лечения гнойных ран. Результаты этих многолетних исследований по изучению фитонцидов были обобщены в подготовленной под руководством Б. П. Токина коллективной монографии «Бактерициды растительного происхождения. Фитонциды» (М., 1942) [7, 34]. Не прекращалась в период военного времени и разработка фундаментальных проблем биологии тканей. Так, именно в этот период Н. Г. Хлопин завершил разработку генетической классификации (генетической системы) тканей. В 30-е годы эта система была обоснована им для эпителиев и мышечных тканей. Ав 40-е годы им была показана принципиальная возможность её распространения на всё многообразие тканей животных и человека. Следует подчеркнуть, что работа над этой проблемой велась в условиях недоступности библиотек, плохой связи с другими учёными [9]. А. А. Заварзин в период работы в г. Томске завершил работу над монографией «Очерки эволюционной гистологии крови и соединительной ткани», вышедшей в свет в 1945 г. Работа над книгой велась при недостатке литературных источников и научных материалов, в том числе и собственных, оставленных в Ленинграде. По признанию самого А. А. Заварзина, книга обобщала результаты почти всей его научной жизни. Вг. Томске А. А. Заварзин начал работу над «Общедоступными лекциями о тканях и органах», а также над переработкой своего учебника для медицинских вузов «Курс гистологии», выдержавшего ряд изданий [20]. В 1941-1943 гг. во время эвакуации (вг. Томске) в центре научных интересов Б. И. Лаврентьева были вопросы дегенерации и регенерации нервов при боевых травмах. В его работах этого периода дан комплексный анализ состояния центрального и периферического отрезков поражённого нерва, его васкуляризации и нервов, иннервирующих сосуды. Им также были исследованы морфофункциональные проявления реакций нейронов спинного и продолговатого мозга, вызванные травмой периферических нервов. Последнее сообщение на эту тему он сделал в Москве 23 января 1944 г. (за две с половиной недели до смерти) [33]. Чл.-кор. АН СССР Д. Н. Насонов, демобилизованный в 1942 г. после ранения из армии, продолжил исследование фундаментальных проблем цитологии и выполнил серию работ, посвящённых вопросам клеточной проницаемости и причинам возникновения биоэлектрических потенциалов [31]. Академик И. И. Шмальгаузен в 1941-1943 гг., находясь в эвакуации в Казахстане, завершил работу над книгой «Факторы эволюции (теория стабилизирующего отбора» (она вышла в свет в 1946 г. и затем вторым дополненным изданием в 1968 г.). В этой монографии И. И. Шмальгаузен развивает представления об основных факторах эволюции, прежде всего, о двух сторонах естественного отбора - о его движущей и стабилизирующей формах [41]. Основные научные интересы П. Г. Светлова находились в сфере фундаментальных проблем эмбриологии. Общебиологические проблемы в условиях военного времени приобретали нередко прикладной характер. Так, П. Г. Светлов, начиная с 1943 г., занимался выяснением причин более высокой смертности мужской части населения по сравнению с женской в период блокады Ленинграда. Им было выяснено, что чувствительность полов к голоданию и различным повреждающим воздействиям заложена в генетических особенностях мужского и женского организма. Эта закономерность была им обоснована на основе анализа особенностей большого числа биологических видов и отражена в ряде публикаций [22]. Главной задачей преподавателей медицинских вузов всегда была подготовка квалифицированных врачей. В труднейших условиях военного времени, когда многие вузы лишились своих баз и оказались в эвакуации, учебная деятельность медицинских институтов не прекращалась. За годы войны было подготовлено много тысяч врачей, которые были направлены на фронт, во фронтовые госпитали, а также в военные госпитали, находящиеся в тылу. Следует особо подчеркнуть, что даже в блокадном Ленинграде медицинские вузы вели подготовку врачей. Так, занятия на кафедрах Ленинградского педиатрического медицинского института, прекращённые осенью 1941 г., возобновились весной 1942 г. Следует указать, что многие сотрудники института погибли в первую зиму блокады, а часть преподавательского состава в этот период находились в эвакуации. Обязанности заведующего кафедрой гистологии исполнял доцент кафедры патологической анатомии Я. Х. Ланда. Причём, занятия проводили в тех помещениях вуза, где условия были относительно приемлемыми. Так, кафедра гистологии вела занятия в студенческом общежитии, а в помещениях кафедры не работало паровое отопление, стёкла в окнах были разбиты и окна заделаны фанерой. Лишь с весеннего семестра 1945 г., когда в учебных комнатах кафедры были поставлены временные печки-буржуйки, занятия стали проводить на кафедре [18]. Такие же тяжёлые условия была в военное время и в других вузах Ленинграда. Когда в 1944 г. была организована Академия медицинских наук СССР, в её состав вошли и выдающиеся отечественные гистологи. В составе академии в числе первых академиков АМН СССР был гистолог А. А. Заварзин. В 1945 г. академиками АМН СССР были избраны гистолог Н. Г. Хлопин, гистолог и цитолог Д. Н. Насонов, а членом-корреспондентом - нейрогистолог Н. Г. Колосов [3, 20, 31, 32]. Даже в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. не прекращались работа над диссертациями и защиты кандидатских и докторских диссертаций. Если до войны защиты диссертаций проходили в основном в вузах и НИИ Москвы и Ленинграда, то после начала войны и эвакуации вузов и НИИ в восточные регионы работа советов по рассмотрению диссертаций продолжалась и в эвакуации. Например. много диссертаций были защищены сотрудниками Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова в период эвакуации академии в г. Самарканд. Несмотря на тяжёлые условия военного времени, когда основные помещения вузов и НИИ были заняты эвакогоспиталями, не поступало никакого нового оборудования и реактивов, резко ухудшились условия работы и быта учёных, тем не менее, не прекращалась работа по подготовке и защите диссертаций и в вузах Поволжья, Урала, Сибири, Средней Азии и Казахстана. Так, в 1942 г. в совете Томского медицинского института заведующий кафедрой гистологии этого вуза А. М. Хлопков защитил докторскую диссертацию на тему «Структурные особенности миокарда млекопитающих и их значение в деятельности сердца» [35]. Одним из официальных оппонентов на этой защите был чл.-кор. АН СССР Б. И. Лаврентьев. При этом, в научно-исследовательской работе на базе вузов Поволжья, Урала, Сибири, Средней Азии и Казахстана активно участвовали и учёные, эвакуированные из европейской части СССР. Так, Л. И. Фалин, доцент кафедры гистологии Смоленского института (в период эвакуации в 1941-1945 гг. - зав. кафедрой гистологии Казахского медицинского института) в июне 1942 г. в совете ВИЭМа (который был в эвакуации в г. Томске) защитил докторскую диссертацию «Морфология и патогенез экспериментальных и тератоидных опухолей желез» [24]. Сотрудник ВИЭМ Л. Н. Жинкин, участник Великой Отечественной войны, эвакуированный после тяжёлого ранения в г. Томск, завершил здесь выполнение своей докторской диссертации и 12 апреля 1944 г. в совете Томского университета защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора биологических наук на тему «Исследования по сравнительной морфологии процесса регенерации у животных». Официальными оппонентами на защите были А. А. Заварзин, П. Г. Светлов и Б. П. Токин, также находящиеся в эвакуации в г. Томске [20, 34]. В 1944 г. в г. Алма-Ате защитила кандидатскую диссертацию ассистент кафедры гистологии Смоленского медицинского института В. В. Анисимова-Александрова на тему «Реактивные изменения моторных нервных окончаний скелетной мышцы при экспериментальной ишемии» [10]. Во время войны в эвакуации она работала на кафедре гистологии Казахского мединститута в г. Алма-Ате. Следует отметить, что это была вторая выполненная ей диссертация. Все материалы первой кандидатской диссертации были уничтожены при пожаре во время одного из налётов фашистской авиации на г. Смоленске в июне 1941 г. Не прекращалась исследовательская работа и на морфологических кафедрах сельскохозяйственных вузов. Так, например, под руководством Ф. М. Лазаренко на кафедрах гистологии Чкаловского сельскохозяйственного института в период военного времени были подготовлены ряд диссертаций, которые затем были успешно защищены. Среди них: В. П. Воинова «Гистологическая природа лёгочного эпителия и его морфология в экспериментальных условиях и при развитии у рогатого скота» (г. Чкалов, 1945 г.), Л. Н. Карташова «Морфология предстательной железы быков и гистологическая природа его эпителия» (г. Чкалов, 1943 г.), З. С. Хлыстова «Морфология жёлчеотводящих путей главнейших сельскохозяйственных животных и гистологическая природа их эпителия» (г. Чкалов, 1943 г.) [37, 38]. В 1943-1944 гг., когда наступающие советские войска освобождали захваченные территории Советского Союза, началась реэвакуация вузов и НИИ на свои прежние места. Многие помещения институтов были разрушены, не хватало оборудования, но и в этих тяжёлых условиях не прекращалась научная работа, в том числе, и над диссертациями. В конце 1943 г. возвратился в Ленинград из эвакуации и был назначен заведующим кафедрой гистологии Ленинградского педиатрического мединститута И. И. Гутнер (до апреля 1942 г. работавший в блокадном Ленинграде), а уже в 1944 г. в Ленинграде он защитил докторскую диссертацию на тему «Онтогенез и структура задней центральной области и зернистого ретросплениального поля коры больших полушарий мозга человека и некоторых животных» [23, 28]. В 1943 г. защитил докторскую диссертацию ленинградец, заведующий лабораторией экспериментальной гистологии ЦНИРРИ доц. Г. С. Стрелин на тему «О природе Чайльдовских градиентов и их значении в динамике развития организма» [3, 28]. Признанием выдающихся заслуг учёных явилось присуждение им Государственных премий СССР, которые в то время назывались Сталинскими премиями. Впервые проведённое в марте 1941 г. награждение Сталинскими премиями было продолжено и в годы войны. Мирный самоотверженный труд учёных страны в годы войны также был высоко оценен. Среди лауреатов Сталинской премии были и учёные-гистологи. Так, А. А. Заварзин в 1942 г. был удостоен Сталинской премии II степени за монографию «Очерки по эволюционной гистологии нервной системы», которая была издана в 1941 г. [20]. В 1943 г. была удостоена Сталинской премии II степени монография участников Великой Отечественной войны (в период 1941-1942 гг.) Д. Н. Насонова и В. Я. Александрова «Реакция живого вещества на внешнее воздействие: денатурационная теория повреждения и раздражения», вышедшая в свет в 1940 г. [31]. Необходимо также отметить, что лауреаты Сталинской премии в годы войны значительную ее часть или всю премию перечисляли на нужды фронта. Так, Д. Н. Насонов и В. Я. Александров перечислили половину денежной суммы Сталинской премии (50 из 100 тыс. руб.) [31]. Хлопин Н. Г. за написанную в годы войны книгу «Общие биологические и экспериментальные основы гистологии» (вышла в свет в 1946 г.) был удостоен Сталинской премии I степени в 1947 г. [3]. Были оценены и результаты работ Б. П. Токина по обоснованию использования фитонцидов как средств борьбы с микроорганизмами и внедрению их в практику госпиталей для лечения гнойных ран в годы войны. За научный труд «Фитонциды», вышедший в свет в 1948 г., Б. П. Токин был удостоен в 1949 г. Сталинской премии III степени [3]. За самоотверженный труд в годы войны многие морфологи были удостоены государственных наград. Так, в 1943 г. большая группа учёных была награждена орденами и медалями за свой вклад в дело обороны, среди них были и гистологи - А. А. Заварзин и Б. И. Лаврентьев были награждены орденом Трудового Красного Знамени. В 1944 г. за участие в боевых действиях Л. С. Сутулов был награждён орденом Красной Звезды, в этом же году за доблестный труд в годы войны Ф. М. Лазаренко был награждён орденом «Знак Почёта». В 1945 г. орденом Трудового Красного Знамени были награждены гистологи и цитологи В. А. Догель, А. А. Заварзин, Д. Н. Насонов, Ю. А. Орлов, А. В. Румянцев, Г. К. Хрущов, И. И. Шмальгаузен. Много советских гистологов за самоотверженный труд в годы войны были награждены медалями «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (обеими этими медалями в Советском Союзе были награждены после войны около 31 млн человек). В юбилей Великой Победы склоним головы перед памятью павших, перед всеми, кто участвовал в боевых действиях на фронтах Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. и кто самоотверженным трудом в тылу приближал День Победы.